Улики собирали по крупицам
Каждый опытный сыщик наверняка хоть раз ловил себя на мысли: изощренность преступников вот-вот одержит верх над принципом неотвратимости наказания. В 2011 году подобные суждения мимолетом посещали и Виталия Сушко — на тот момент оперуполномоченного ОУР Заводского РУВД Минска, который вместе с сотрудниками угро райуправления и столичного милицейского главка устанавливал обстоятельства безвестного исчезновения девушки
Жуткая расправа над 19-летней Анастасией* имела немало шансов сойти убийцам с рук. Девушка часто гостила у итальянской семьи, к которой с детства ездила на оздоровление как воспитанница детского дома. Преступники небезосновательно рассудили: сироту в Беларуси никто не хватится. И сделали все, чтобы останки жертвы не нашли
Вероятный мотив и ложный след
В Минске Анастасия жила в квартире, которая досталась ей от погибших родителей. По версии следствия, девушка стала жертвой именно из-за владения ликвидной недвижимостью. Впрочем, осужденная к 24 годам лишения свободы Екатерина Моргунова* вину не признала, поэтому о мотивах злодеяния можно лишь предполагать.
В курс дела вводит заместитель начальника ОУР Заводского РУВД столицы майор милиции Виталий Сушко:
— Изначально работали по заявлению супружеской пары из Италии, сообщившей об исчезновении молодой минчанки. Установили, что в микрорайоне Шабаны жил дядя пропавшей, к нему и отправились. Мужчина был немногословен, зато его 40-летняя жена Екатерина Моргунова едва ли не с порога заявила: племянница мужа переписывалась с каким-то парнем из России и наверняка уехала к нему.
Версия не нашла подтверждения. Факты, которыми располагали оперативники, указывали на то, что девушка границу не пересекала. А вскоре стала известна любопытная деталь: Моргунова ранее интересовалась порядком наследования имущества и точно знала — кроме ее супруга претендовать на столичную квартиру в случае смерти Насти некому. Спустя пару дней выяснилось и то, что женщина, трудившаяся крановщиком, в день исчезновения племянницы на предприятии не появлялась — подговорила коллегу отработать две смены вместо нее без отражения этих сведений в табеле. Предположения правоохранителей о криминальном характере случившегося находили все больше подтверждений. Над делом помимо сыщиков Заводского райуправления работали опытнейшие оперативники угро МВД и ГУВД столицы. Особый вклад в раскрытие злодеяния внес в прошлом начальник отдела по раскрытию особо тяжких и тяжких преступлений против личности УУР минской милиции Николай Гриб.
Маски — в сторону
— Как-то Моргунова пригласила девушку в свой деревенский дом в Червенском районе, — приводит подробности Виталий Степанович. — А накануне «гостеприимная» хозяйка предложила давнему знакомому Константину Воронову* из Березинского района, который уже имел за плечами судимости, подзаработать — за 300 долларов помочь припугнуть человека, который якобы дает ложные показания против невиновного. Злоупотреблявший алкоголем мужчина согласился.
По дороге на дачу, где Анастасия по приглашению тети планировала отдохнуть от городской суеты, задумавшая преступление минчанка неожиданно заявила о необходимости заехать за своим другом. Когда все трое прибыли в конечный пункт, «добросердечная» Екатерина тут же сняла маску.
— У девушки потребовали банковскую карту. Подельники были уверены: на «пластике» хранится круглая сумма, ведь Анастасия не скрывала — ни в чем не нуждается благодаря помощи обеспеченной итальянской семьи, — продолжает офицер. — После того как ПИН-код стал известен, Воронов сильно ударил удерживаемую по лицу, разбив нос. Преступники позже тщательно смыли все пятна крови, но не учли, что эксперты обнаружат их между половицами. Именно эта улика позже позволила призвать фигурантов к ответу. Впрочем, жертва скончалась не от побоев — ее задушила Моргунова. Воронов в это время держал ноги девушки, тщетно пытавшейся освободиться.
Обличающие доказательства
Бездыханное тело погрузили в багажник и отвезли за 30 километров на кладбище деревни Королищевичи Минского района — спустя время в легковушке эксперты также обнаружат следы крови, идентичной той, которая была в доме. Стащив с захоронений венки, убийцы сделали ничем не примечательную могилу. Однако узнав, что о пропаже Анастасии все же заявили в милицию, откопали останки и уже в жилище Воронова избавлялись от них — сжигали в печи. В пламени сообщники уничтожили и свою одежду, на которой могли остаться биологические следы жертвы.
— В доме подельника Екатерина сделала косметический ремонт: переклеила обои, покрасила пол, побелила печь, — отмечает майор милиции. — Кроме того, подвергла генеральной уборке свои жилище и автомобиль.
Однако это не помешало экспертам изъять изобличающие преступников улики: возможности, которыми располагали правоохранители, Моргунова явно недооценила.
— По крупицам добывая доказательства, собрали с места изначального захоронения тела десятки кубометров грунта — могилу нашли вместе со следователями, объездив несколько кладбищ Минского района. Примерное направление поисков указал Воронов, — поясняет офицер. — Сушили и просеивали песок в одном из закрытых бомбоубежищ Заводского района столицы. Трудоемкая работа принесла результаты: из обнаруженных волоса и нескольких ногтевых пластин специалистам удалось выделить геном жертвы. На тот момент уже была произведена эксгумация останков матери убитой. Экспертиза подтвердила родство женщин.
Суд постановил…
Воронов сразу после задержания принял решение сотрудничать со следствием, однако позже отказался от своих показаний. Его приговорили к 18 годам и двум месяцам лишения свободы. Моргунова же с самого начала все отрицала, ссылаясь на отсутствие мотива. Коллеги, как, впрочем, и муж, характеризовали ее как властную, самоуверенную, бескомпромиссную личность. Детей в семье не было.
Кроме того, правоохранителям стало известно: Моргунова запятнала свою биографию задолго до описанных событий. Об этом достоверно знает начальник отдела по раскрытию убийств УСК по Минску Семен Пицко, который в 2011-м занимался расследованием дела, замаскированного под безвестное исчезновение.
— В 1993 году задушили тетю фигурантки — виновных тогда не нашли. С учетом открывшихся обстоятельств дело возобновили, — рассказывает Семен Александрович. — Установив, что погибшая незадолго до смерти завещала дом в Северном поселке в столице своей племяннице, проверили документ на подлинность. Оказалось, что подпись в нем ставила Моргунова, причем уже после смерти родственницы.
Еще выяснилось, что Екатерина незадолго до этого за пять тысяч долларов подговорила троих ранее судимых знакомых забрать у пожилой минчанки документы на владение недвижимостью. Но злоумышленники перестарались.
— Получив нужные бумаги, заказчица с помощью друга детства, который работал нотариусом, надеялась стать наследницей ликвидных метров. Но ей это не удалось: факт подделки завещания вскрылся, — поясняет С. Пицко. — За убийство наказание получил только один нападавший. Остальные на момент возобновления расследования были мертвы. Вину Моргуновой по тому делу суд счел недоказанной. Однако справедливость восторжествовала: в итоге она все равно получила практически максимальный срок лишения свободы. За такое злодеяние ни на какую лояльность, пожалуй, и не стоило рассчитывать…
Ольга БАРЧ
газета «На страже»
