«Трудно помочь тому, кто сам не желает». Как милиционеры совершают рейды в «нехорошие» квартиры
Как милиционеры пытаются образумить опустившихся на самое дно граждан и что происходит в «нехороших» квартирах, рассказала корреспондент агентства «Минск-Новости». 
Квартиры с дурной репутацией — от образа жизни их обитателей страдают не только соседи, немало хлопот они доставляют милиционерам, спасателям и коммунальщикам.
Обстановка порой напоминает декорации к фильму ужасов. Разбросанные вещи, кругом мусор, испорченные продукты, стойкая вонь… И это далеко не всё, что можно увидеть здесь.
По словам старшего участкового инспектора милиции Центрального РУВД Владимира Шевченко, в районе насчитывается около 50 таких квартир. Зачастую хозяева устраивают там шумные попойки, волокут с помоек всякий хлам, а из-за неоплаченных счетов по коммуналке там нет воды и электричества.
— Эти квартиры у нас на особом контроле, посещаем их регулярно, — говорит лейтенант милиции Владимир Шевченко. — Некоторых опустившихся пьяниц, проживающих в них, удается отправить на принудительное лечение в ЛТП, главное, чтобы возраст и здоровье позволяли. С другими проводим профилактические беседы, но, увы, добиться должного результата не всегда удается, ведь трудно помочь тому, кто сам того не желает.
В одной из многоэтажек на Старовиленском тракте проживает слепой 45-летний мужчина. Зрение он потерял в драке лет 10 назад: нападавший ударил его палкой по голове, за помощью гражданин вовремя не обратился, что и привело к таким последствиям.
За ним ухаживает приятель, который много лет назад поселился в этой квартире. Всё бы ничего, только вот товарищи любят устраивать шумные попойки, чем доставляют неудобства соседям.
Милиционер позвонил в дверь. Вскоре на пороге появился Степан, который по голосу узнал офицера.
— Дела мои хорошо, — отчитывается он. — Мишка за продуктами вышел — я пенсию получил, нужно запасы еды пополнить. Вот вчера он генеральную уборку сделал, а сегодня еще сестра должна заехать — урожай с дачи привезти.
Женщина по возможности помогает брату, но забрать к себе его не может — у самой небольшая квартира, семья.
Как пояснил участковый, еще несколько дней назад здесь царил полнейший кавардак — видимо, друзья ушли в очередной запой и им было не до уборки. В. Шевченко навестил мужчин, побеседовал, и квартирант тотчас навел в двушке лоск. Ну, насколько это возможно, ведь она давно нуждается в ремонте.
— Да мне без разницы, какие здесь обои и потолки, — всё равно ничего не вижу. Было бы где кости кинуть да поесть чего, — вздыхает хозяин. — Несколько раз соседей снизу затапливали, так сантехнику поменяли. Больше не жалуются.
На прощание офицер еще раз попросил Степана не беспокоить жильцов дома, не пить, ведь здоровье у него и без того оставляет желать лучшего.
На ул. Червякова в частном секторе есть дом, разделенный на две квартиры. В них живут два брата, один из которых большой любитель горячительных напитков. К нему со всей округи приходят визитеры, некоторые после подолгу остаются квартировать. В. Шевченко бывает здесь по нескольку раз в неделю. Иногда, завидев его у калитки, гости убегают в окно, перепрыгивая через забор. И, как говорится, огородами восвояси. А тех, кто не успел, участковый пытается образумить, беседует с ними.
— Мужчине 60 лет, он нигде не работает — не может трудоустроиться, потому что потерял документы. Живет за счет своих приятелей, которые приносят выпить и закусить, — уточняет милиционер. — Сейчас помогаю ему восстановить паспорт, сам он этим точно заниматься не будет. Часто звонит его брат — просит помощи, когда за стеной проходит очередное застолье.
Мужчина нашему визиту явно не обрадовался. Судя по помятому виду, он как раз отдыхал после очередного возлияния. О прошедшей вечеринке свидетельствовал и оставленный на грязном обеденном столе натюрморт: пять пустых мерзавчиков, пакет от хлеба и недогрызенное яблоко.
— День рождения у Витька был, отметили слегка — убраться не успел, — начинает оправдываться хозяин метров.
Слово «убраться» из его уст звучало с насмешкой: по-хорошему из этого дома нужно вынести на помойку практически всё — разломанный диван, неработающий чайник, то, что когда-то называлось комодом, и так далее. Участковый обратил внимание на тазик, в котором лежала поросшая плесенью морковь.
— А это подруга хотела морковь по-корейски сделать, да, видать, забыла, — поясняет жилец.
В. Шевченко отчитывает его и просит завтра зайти, чтобы завершить оформление документов, а заодно и решить вопрос с трудоустройством. Тот клятвенно обещает быть вовремя и трезвым.
На бульваре Шевченко проживает 40-летняя Лиза, которую люто ненавидят соседи.
— Из-за нее по всему дому тараканы бегают! Раньше еще алкашей со всего района у себя принимала — ругань, постоянные драки. Некоторые потом спали в подъезде, — рассказывают бабушки, сидевшие на скамейке. — Однако после того как Владимир Николаевич ее кавалера в ЛТП отправил, немного за ум взялась: пить не бросила, но хоть ведет себя тише.
Родители Лизы были весьма интеллигентными людьми — заслуженные педагоги. У единственной дочери тоже высшее образование, только оно ей так и не пригодилось. Когда мать с отцом ушли из жизни, Лиза связалась с дурной компанией, всё нажитое родителями добро пропила. Сама при этом трудиться не желает.
Несколько лет назад нашла кавалера под стать. Тоже безработного. Жили на деньги, что выдавала им пожилая мать мужчины. Когда от соседей стали поступать звонки в милицию, участковый взял квартиру на карандаш. Уговоры на пару не действовали, все профилактические беседы пропускала мимо ушей.
— Когда суд принял решение отправить сожителя на принудительное лечение, тот готов был на колени упасть, чтобы только не ехать в ЛТП, обещал, что с этого дня станет самым ярым приверженцем ЗОЖ. Только вот таким людям веры нет, — комментирует офицер. — По всей видимости, Елизавету в скором времени ожидает та же участь.
Лицо Лизы было заплывшим от регулярных попоек, от нее за версту разило перегаром. Слушала нравоучения участкового она с заметным безразличием. Наверняка год принудительного лечения пойдет ей только на пользу.
Фото Павла Русака
ВИКТОРИЯ ДАРЕВСКАЯ
